Неточные совпадения
Дул
ветер, окутывая вокзал холодным дымом, трепал афиши на стене, раскачивал опаловые, жужжащие пузыри электрических фонарей на путях. Над нелюбимым городом колебалось мутно-желтое зарево, в сыром воздухе плавал угрюмый шум, его разрывали тревожные свистки маневрирующих паровозов. Спускаясь по скользким ступеням, Самгин поскользнулся, схватил чье-то плечо;
резким движением стряхнув его руку, человек круто обернулся и вполголоса, с удивлением сказал...
На желтой крышке больничного гроба лежали два листа пальмы латании и еще какие-то ветки комнатных цветов; Алина — монументальная, в шубе, в тяжелой шали на плечах — шла, упираясь подбородком в грудь;
ветер трепал ее каштановые волосы; она часто,
резким жестом руки касалась гроба, точно толкая его вперед, и, спотыкаясь о камни мостовой, толкала Макарова; он шагал, глядя вверх и вдаль, его ботинки стучали по камням особенно отчетливо.
Качка была, да не сильная, хотя вчера дул свежий
ветер, ровный,
резкий и холодный.
Под проливным дождем, при
резком, холодном
ветре, в маленькой крытой китайской лодке, выточенной чисто, как игрушка, с украшениями из бамбука, устланной белыми циновками, ехали мы по реке Вусуну.
Около полудня в воздухе вновь появилась густая мгла. Горы сделались темно-синими и угрюмыми. Часа в четыре хлынул дождь, а вслед за ним пошел снег, мокрый и густой. Тропинка сразу забелела; теперь ее можно было далеко проследить среди зарослей и бурелома.
Ветер сделался
резким и порывистым.
Ночь обещала быть холодной. По небу, усеянному звездами, широкой полосой протянулся Млечный Путь.
Резкий, холодный
ветер тянул с северо-запада. Я озяб и пошел в фанзу, а китаец остался один у огня.
Ночь была лунная и холодная. Предположения Дерсу оправдались. Лишь только солнце скрылось за горизонтом, сразу подул
резкий, холодный
ветер. Он трепал ветви кедровых стланцев и раздувал пламя костра. Палатка парусила, и я очень боялся, чтобы ее не сорвало со стоек. Полная луна ярко светила на землю; снег блестел и искрился. Голый хребет Карту имел теперь еще более пустынный вид.
Ноги беспрестанно путались и цеплялись в длинной траве, пресыщенной горячим солнцем; всюду рябило в глазах от
резкого металлического сверкания молодых, красноватых листьев на деревцах; всюду пестрели голубые гроздья журавлиного гороху, золотые чашечки куриной слепоты, наполовину лиловые, наполовину желтые цветы Ивана-да-Марьи; кое-где, возле заброшенных дорожек, на которых следы колес обозначались полосами красной мелкой травки, возвышались кучки дров, потемневших от
ветра и дождя, сложенные саженями; слабая тень падала от них косыми четвероугольниками, — другой тени не было нигде.
Между тем погода начала хмуриться, небо опять заволокло тучами.
Резкие порывы
ветра подымали снег с земли. Воздух был наполнен снежной пылью, по реке кружились вихри. В одних местах
ветром совершенно сдуло снег со льда, в других, наоборот, намело большие сугробы. За день все сильно прозябли. Наша одежда износилась и уже не защищала от холода.
Погода эти дни стояла переменная: дули
резкие западные
ветры; ночи стали прохладные; приближалась осень.
К утру погода мало изменилась к лучшему.
Ветер был
резкий и порывистый. На совете решено было попытаться перевалить через Сихотэ-Алинь, в надежде, что на западной стороне его будет тише. Решающее значение имел голос Дерсу.
Погода нам благоприятствовала. Был один из тех теплых осенних дней, которые так часто бывают в ЮжноУссурийском крае в октябре. Небо было совершенно безоблачное, ясное; легкий ветерок тянул с запада. Такая погода часто обманчива, и нередко после нее начинают дуть холодные северо-западные
ветры, и чем дольше стоит такая тишь, тем
резче будет перемена.
На дворе ночь и метелица;
резкий, холодный
ветер буровит снег, в одно мгновение наметает сугробы, захлестывает все, что попадется на пути, и всю окрестность наполняет воплем.
«Бегущая по волнам» шла на
резком попутном
ветре со скоростью — как я взглянул на лаг [Лаг — прибор для определения скорости хода судна.] — пятнадцати морских миль. В серых пеленах неба таилось неопределенное обещание солнечного луча. У компаса ходил Гез. Увидев меня, он сделал вид, что не заметил, и отвернулся, говоря с рулевым.
Он был без шапки, и остатки мягких волос развевались на его голове от
резкого зимнего
ветра; но он не слыхал и не чувствовал ничего.
…
Ветер резкими порывами летал над рекой, и покрытая бурыми волнами река судорожно рвалась навстречу
ветру с шумным плеском, вся в пене гнева. Кусты прибрежного ивняка низко склонялись к земле, дрожащие, гонимые ударами
ветра. В воздухе носился свист, вой и густой, охающий звук, вырывавшийся из десятков людских грудей...
Через две недели после этой встречи известный нам человек стоял, с маленькой карточкой в руках, у дверей омнибусного бюро, близ св. Магдалины. На дворе был дождь и
резкий зимний
ветер — самая неприятная погода в Париже. Из-за угла Магдалины показался высокий желтый омнибус, на империале которого не было ни одного свободного места.
Когда пришло время сеять овес, я пробовал двоить, скородить, сеять и делал все это добросовестно, не отставая от работника; я утомлялся, от дождя и от
резкого холодного
ветра у меня подолгу горели лицо и ноги, по ночам снилась мне вспаханная земля.
Казалось, у самого лица вздрагивают огни гавани.
Резкий как щелчки дождь бил в лицо. В мраке суетилась вода,
ветер скрипел и выл, раскачивая судно. Рядом стояла «Мелузина»; там мучители мои, ярко осветив каюту, грелись водкой. Я слышал, что они говорят, и стал прислушиваться внимательнее, так как разговор шел о каком-то доме, где полы из чистого серебра, о сказочной роскоши, подземных ходах и многом подобном. Я различал голоса Патрика и Моольса, двух рыжих свирепых чучел.
Мы сели у стены какого-то пустого здания и, свернув по последней папироске, дрожа от холода, покурили. С Военно-Грузинской дороги дул
резкий и сильный
ветер.
Внезапный порыв
ветра с
резким свистом и стуком снега ударил в окно, холодная струя пробежала по комнате… Пламя свечей пошатнулось… Сусанна вздрогнула.
Владимир Сергеич побежал на крик. Он нашел Ипатова на берегу пруда; фонарь, повешенный на суку, ярко освещал седую голову старика. Он ломал руки и шатался как пьяный; возле него женщина, лежа на траве, билась и рыдала; кругом суетились люди. Иван Ильич уже вошел по колена в воду и щупал дно шестом; кучер раздевался, дрожа всем телом; два человека тащили вдоль берега лодку; слышался
резкий топот копыт по улице деревни…
Ветер несся с визгом, как бы силясь задуть фонари, а пруд плескал и шумел, чернея грозно.
Немного погодя
резкие, звучные удары в чугунную доску далеко разнеслись по окрестности, заглушая на минуту завывание
ветра и шум бури, которая, казалось, усиливалась час от часу.
Ветер стучал в окна, в крышу; слышался свист, и в печи домовой жалобно и угрюмо напевал свою песенку. Был первый час ночи. В доме все уже легли, но никто не спал, и Наде все чуялось, что внизу играют на скрипке. Послышался
резкий стук, должно быть сорвалась ставня. Через минуту вошла Нина Ивановна в одной сорочке, со свечой.
…Вьюга не утихала;
резкий морозный
ветер не переставал наметывать груды снега и, казалось, еще усиливался с каждым часом; но Григорию нипочем была стужа и вьялица: он никак не соглашался отложить похорон.
Один из них, косоглазый и с рваною ноздрей, то и дело начинал наигрывать на гармонии и напевать диким голосом какие-то песни; но
ветер скоро обрывал эти
резкие звуки, разнося и швыряя их по широкой и мутной реке.
Резкий толчок саней о камень… Потом ровное поскрипывание полоза, и я опять сладко заснул. Только сначала еще сквозь дремоту, открывая порой глаза, я видел, что мы едем гуськом по широкой пустынной луговине, и
ветер сыплет в лицо крупными хлопьями снега…
Языки пламени еще вырывались из обугленной кучи бревен, и довольно
резкий ночной
ветер, дувший из пади, тихо колебал стлавшийся по земле беловатый дым.
Он видит только тусклые огни и жалкие постройки за вокзалом, слышит крик извозчиков, чувствует на лице
резкий, холодный
ветер и думает, что этот город, вероятно, нехороший, неуютный и скучный…
Не обращая внимания на то, что холодные волны
ветра, распахнув чекмень, обнажили его волосатую грудь и безжалостно бьют ее, он полулежал в красивой, сильной позе, лицом ко мне, методически потягивал из своей громадной трубки, выпускал изо рта и носа густые клубы дыма и, неподвижно уставив глаза куда-то через мою голову и мертво молчавшую темноту степи, разговаривал со мной, не умолкая и не делая ни одного движения к защите от
резких ударов
ветра.
Унтер-офицер Чепурников отдернул фартук.
Резкая струя
ветра ворвалась к нам, и Пушных зашевелился.
Быстро пробежал корвет южные тропики, и чудное благодатное плавание в тропиках кончилось. Пришлось снять летнее платье и надевать сукно. Относительная близость южного полюса давала себя знать
резким холодным
ветром. Чем южнее спускался корвет, тем становилось холоднее, и чаще встречались льдины.
Ветер все делался свежее и свежее.
Его всего охватило
резким, холодным
ветром, чуть было не сшибившим его с ног, и осыпало мелкой водяной пылью. В ушах стоял характерный гул бушующего моря и рев, и стон, и свист
ветра в рангоуте и в трепетавших, как былинки, снастях.
Отдыхать нам пришлось недолго. Северо-восточная часть моря начала темнеть, шел
ветер «Нунэла», который в это время года всегда бывает очень
резким.
На этот раз бивак был устроен неудачно.
Резкий, холодный
ветер дул с материка и забивал дым в палатку. Я всю ночь не спал и с нетерпением ждал рассвета. Наконец ночная тьма стала редеть. Я поспешно оделся и вышел из палатки. От воды в море поднимался пар, словно его подогревали снизу. Кругом было тихо. Занималась кроваво-красная заря.
Прошло еще две недели:
ветер стал еще
резче, листьев половина опала и в огородах застучал заступ.
Пусть
резкий, холодный
ветер бьет в лицо и кусает руки, пусть комья снега, подброшенные копытами, падают в шапку, за воротник, на шею, на грудь, пусть визжат полозья и обрываются постромки и вальки, черт с ними совсем!
Вдали откликнулись.
Ветер буйно выл по лесу, глухой шум деревьев то рос, то ослабевал, и по глухому шуму струями проносилось
резкое шипенье ближних деревьев. Подошли еще Вегнер и Катя, потом Борисоглебский.
Засим следуют опять потемки,
резкий, холодный
ветер, мерзлые кочки. Страдает она и душою и телом, и, чтобы уплатить за эти страдания, у обманщицы-природы не хватит никаких средств, никаких обманов…
В саду было темно и холодно. Шел дождь.
Резкий сырой
ветер с воем носился по всему саду и не давал покоя деревьям. Банкир напрягал зрение, но не видел ни земли, ни белых статуй, ни флигеля, ни деревьев. Подойдя к тому месту, где находился флигель, он два раза окликнул сторожа. Ответа не последовало. Очевидно, сторож укрылся от непогоды и теперь спал где-нибудь на кухне или в оранжерее.
Прямо навстречу бьет
резкий, холодный
ветер.
Токарь опять поворачивает назад и опять бьет по лошади. Кобылка напрягает все свои силы и, фыркая, бежит мелкой рысцой. Токарь раз за разом хлещет ее по спине… Сзади слышится какой-то стук, и он, хоть не оглядывается, но знает, что это стучит голова покойницы о сани. А воздух всё темнеет и темнеет,
ветер становится холоднее и
резче…
Погода дачная, то есть температура ниже нуля,
резкий, холодный
ветер, дождь, грязь и запах нафталина, потому что моя maman повынимала из сундука свои салопы.
Цветы бились под холодным
ветром, текла вода с деревьев. Катра села в угол и все вздрагивала
резкими, короткими вздрагиваниями. Как будто каждый нерв в ней был насыщен электричеством и происходили непрерывные разряды. Лицо было серое, некрасивое. И серо смотрели из-за нее золотистые японские ширмы с волшебно вышитыми орлами и змеями.
—
Ветер резкий, берегитесь, генерал.
На дворе выл
ветер и снег
резкими порывами засыпал маленькое оконце — видимо, была вьюга.
Ветер дул с моря, холодный и
резкий, и стоявшие шпалерами войска от «канцлерского дома» на Садовой, где помещался капитул ордена мальтийских рыцарей, по Невскому проспекту и Большой Морской вплоть до Зимнего дворца, жались от холода в одних мундирах и переступали с ноги на ногу.
Они скоро достигли калитки и вышли на берег реки. Морозный
ветер на открытом пространстве стал
резче, но шедшая впереди, одетая налегке Танюша, казалось, не чувствовала его: лицо ее, которое она по временам оборачивала к Якову Потаповичу, пылало румянцем, глаза блестели какою-то роковою бесповоротною решимостью, которая прозвучала в тоне ее голоса при произнесении непонятных для Якова Потаповича слов: «Все равно не миновать мне приходить к какому ни на есть концу».
Казалось, на горизонте их счастливой жизни не было ни малейшего облачка, как вдруг, как часто это бывает и в природе,
резкий порыв
ветра сразу нагнал тучи, которые с неимоверной быстротой облегли небосклон, и с за минуту перед тем ясного, лазурного неба вдруг послышались раскаты грома.
Юноша продолжал стоять неподвижно на одном месте и даже не замечал, как вокруг него все более и более сгущался ночной сумрак, как шумели в пустынном парке пожелтевшие деревья, колеблемые
резким осенним
ветром.